Помню как впервые увидел тебя в окне самолета. Зима стояла душистая, русская. Снег, метель, мороз, солнце. Шапка-ушанка, санки, дома малиновый чай и мёд. Самолёт приземлился. Забрали багаж, встали на эскалатор. Я начал искать глазами знакомые лица, встречающих битком забитый терминал, на улице холод, трескучий мороз, ветер свищет в ухо.
Спускаясь увидел негра. Губища брюхастые, вываливаются наружу как собранная красная ковровая дорожка которую ткнули ногой и пошла она восвояси приплясывая, притоптывая разворачиваться. Нос юным плодом картошки, зубы контрастируют на растянувшейся улыбке. В Шубе, рукавицах. На ногах валенки, голова прикрыта кубанкой обтянутой мехом. -Так вот они какие Москвичи! - не отводя взгляда думал я про себя. Эскалатор кончился. Слегка ударившись ногой об зубчики я спрыгнул с эскалатора попав прямо в руки встречающих меня родственников. Месяц не покидало желание накраситься ваксом.
Недавно прогуливался по Москве. Москве новой, ту что воздвигают таджики, а доныне итальянцы ослепленные И.Грозным за возможность повторить такую красоту. Холодно. Здания холодные, бездушные. Тени от них падают гигантские. Да на секунду выключите электричество, дабы ничего не освещало высотки. Жуть какая! Окончательная мрачность появится когда луна высветит здания из мглы. Муравейники, не дома. Нет! Для своих домов муравьи тащат листья, кусочки хвои, земли и т.д.Земли! Всё живое. Сейчас времена цивилизованные, так сказать "гуманные" , ослеплять за построенную "красоту" нельзя. Может быть и жаль.
Шел я себе считая голубей да ворон. Большой горячностью гулькают голуби разделывая с воробьями крошки хлеба, вороны играются отбираю друг у друга камень, лишь один ворон насупившись сидит на ними, впился когтями в ветку и наблюдает, философ. Шёл, шёл и попал во двор уцелевших пятиэтажек. Кто помнит? Местами неаккуратно растет разная зелень, желтые качели на которых многие закрутили первое солнышко, асфальтовых дорожек практически нету, только вытоптанные тропинки. Проросшие деревья закрывают тёмно-зелёную скамейку перед площадкой продолжая зарастать, закрывая собой прорехи и недоделки человека. Во рту почувствовалась кислятина от слизаных спичечных головок. Образующиеся в дождь огромные реки по которым корабли боевым кличем рассекали волны. Воспоминания прервал звук играющей в машине однообразной современной мелодии. Да... это не Шаляпин.
Сейчас живу в одной из уцелевших пятиэтажкек со взглядом на схожий двор. На днях выглянув из окна увидел чёрный квадрат земли, где росла берёзка, клён и пара совсем молодых осин. Вычистили, вырвали, засыпали всё под стоянку. Время наверно такое. Железобетонное.