Вот что писала Марина Цветаева о своем доме в «Повести о Сонечке»: "…Я должна немножко объяснить дом. Дом был двухэтажный, и квартира была на втором этаже, но в ней самой было три этажа. Как и почему – объяснить не могу, но это было так: низ с темной прихожей, двумя темными коридорами, темной столовой. моей комнатой и Алиной огромной детской, верх с той самой кухней, и еще другими, и из кухни ход на чердак, даже два чердака, сначала один, потом другой, и один другого — выше, так что, выходит — было четыре этажа. Все было огромное, просторное, запущенное, пустынное, на простор и пустоту помноженное, и тон всему задавал чердак, спускавшийся на второй чердак и оттуда распространявшийся на все помещение вплоть до самых отдаленных и как будто бы сохранных его углов..".
Акварель В.А. Кудрявцева
После 1917 года этот дом, как и вся Россия, узнал иные времена. Сергей Эфрон ушел в Добровольческую армию и больше не вернулся в Борисоглебский. Марина Цветаева осталась преодолевать ледяные зимы «военного коммунизма», рубить на дрова собственную мебель красного дерева, топить «буржуйку» в гостиной, изобретать съестное из скудных пайков.
«…Марина живет как птица: мало времени петь и много поет. Она совсем не занята ни выступлениями, ни печатанием, только писанием. Ей все равно, знают ее или нет. Мы с ней кочевали по всему дому. Сначала в папиной комнате, в кухне, в своей. Марина с грустью говорит: «Кочевники дома». Теперь изнутри запираемся на замок от кошек, собак, людей. Наверное, наш дом будут рушить, и мы подыскали себе квартиру…» (из письма Али О.Е. Волошиной от 30 августа 1921г). Отсюда Марина Цветаева вместе с дочерью в мае 1922-го года уехала в эмиграцию, навстречу мужу после пятилетней разлуки.
Фотография из интернета
По документам ГИНТА "Маринин дом" в плане 1844 года еще не значился. И в 1849 году в другом плане, выданном дочери Гвардии прапорщика Татьяне Александровне Арцыбашевой, его тоже нет. В документе от 25 мая 1859 года, выданном Правлением IV-го округа путей сообщения и публичных зданий жене отставного подполковника Александре Дмитриевне Сабко, сказано, что "вместо строений 12 и 9 и по сломке строений 6 и 3 построить дом..." Вот это и есть разрешение на постройку так называемого Марининого дома. Разрешение подписано 25 сентября 1862 года начальником III-го отделения округа архитектором Соколовым. Автор проекта не известен. Дом был построен в 1862-1863 гг. сразу с пристройкой и сенями над черным входом в том виде, в каком он сохранился до сих пор. Все чертежи на удивление совпадают. После А.Д.Сабко с 1875 года этим домом и другими строениями во дворе владел коллежский асессор Александр Антонович Цветаев. потом его вдова - Анна Цветаева и позже - его сын, коллежский советник Николай Александрович Цветаев. Никто из близких Марины Ивановны этих Цветаевых никогда не знал. Н.А.Цветаев-сын передал дом по наследству жене губернского секретаря почетной гражданке Марии Николаевне Каулиной-Вильсон в 1891г (письма, адресованные на ее имя, неожиданно через сто с лишним лет обнаружены при поисках-раскопках в 1985 году на чердаке "Марининого дома"). Через семь лет, в 1898 г. владелица продала дом жене коллежского асессора С.Н. Родионовой за 80 000 руб. В 1905 г. домом владела уже «вдова почетного гражданина» Г.А. Балашова, а с 1911 г. дом принадлежал Ивану Кирилловичу Дмитриеву. Его наследники и сдали квартиру № 3 Марине Цветаевой. После революции у них, как у всех домовладельцев, были отняты имущественные права, и хозяевами стали жильцы, в т.ч. М.И. Цветаева.
Все 4 дома в Борисоглебском переулке значились под №6. Два - соединенные чугунными витыми воротами - выходили в переулок, два - стояли во дворе. Они образовывали замкнутый двор с перемычками кирпичных стен. Это важно знать, так как в разное время в разных строениях под №6 жили сестры Цветаевы. В одном доме (строение №2) с февраля 1913 года – Анастасия (на рисунке выше – справа), в другом (строение №1) (в центре) с 1914 по 1922 год - Марина. Из-за этой путаницы до сих пор у биографов бывают недоразумения. Анастасия с сыном снимала весь первый этаж второго строения - 7 комнат, хотя жила только в трех. С нею вместе временно жил и сводный брат Андрей Иванович Цветаев. Сейчас на месте дома №6 строение 2 – другое здание.
Двухэтажный фасад был разбит на семь световых осей, центральную из которых венчал лучковый фронтон.
Первый этаж украшал руст, профилированные карнизы отделяли первый этаж от второго и второй от крыши. Над невысоким крыльцом был устроен узорный чугунный козырек на тонких колоннах.
Антресоли размещались вдоль всего дворового фасада, со двора к дому примыкала двухэтажная деревянная пристройка с плоской крышей.
Фотография из интернета
Был отдельный вход со двора на второй этаж.
Фотография из интернета.
Архитектор придал дому, рассчитанному на несколько семей, черты традиционного особняка – большие парадные залы с окнами по главному фасаду сочетались с небольшими помещениями с низкими потолками и маленькими окнами во двор. Боковой южный фасад дома с окнами разного размера и на разной высоте дает представление, как на срезе, о сложном устройстве дома.
Рисунок В.А. Кудрявцева
В период с 1899 по 1914 годы (точнее не установлено) была произведена значительная внутренняя перестройка, придавшая квартире № 3 ее знаменитую запутанность и волшебство. Были возведены новые перегородки в парадных залах, раздробившие большие объемы на малые, растесаны новые проемы, построен камин вместо печи. Дом электрифицировали, провели телефон.
С 1920-х до 1980-х все квартиры в доме были коммунальными. В 1948 г. был проведен газ, а в середине 1950-х – центральное отопление вместо печного. В 1962 г. дом пережил грубый, варварский ремонт: был сбит лепной декор фасада, дубовые оконные рамы и двери заменены сосновыми, паркет застелен досками. Пристройка, в которой находилась детская, была полностью снесена и возведена заново.
Дом № 6 строение1 в 70-80 годы ХХ века.
Дом № 6 в 70-80 годы ХХ века
От неоднократных попыток сноса дом спасла московская общественность, объединившись вокруг его жительницы Н.И. Катаевой-Лыткиной, которая и стала инициатором сохранения дома ради создания музея. Жильцы- для сохранения планировки дома - отказались от установки ванн, пробивания потолков для добавочных канализационных труб - чтобы сохранить лепнину потолков и другие фрагменты отделки этого памятника архитектуры. В 1986 г. выселенный дом взяла в аренду Центральная городская публичная библиотека им. Н.А. Некрасова. Проект научной реставрации дома и приспособления его под музей был разработан в архитектурной мастерской № 7 института «Спецпроектреставрация» под руководством заслуженного архитектора СССР В.А. Резвина. Управление госконтроля, охраны и использования памятников г. Москвы провело капитальный ремонт дома.
Рисунок В.А. Кудрявцева
В ходе реконструкции цветаевской квартире была возвращена планировка 1914 года, прочие помещения были приспособлены под хранилище Архива Русского зарубежья, научную библиотеку, концертный и выставочные залы, Турнирный зал поэтов. В 1990 г. Советский фонд культуры принял постановление о создании Культурного центра «Дом-музей Марины Цветаевой».
Л. Кублановский «Дом №6 в Борисоглебском переулке» 1990г
Открытие музея состоялось в 1992 г., в год 100-летия поэта. Через 2 года музей стал муниципальным, функции и полномочия Учредителя музея перешли к Департаменту культуры г. Москвы.
«Маринин дом» Дом-музей Марины Цветаевой Москва 2011 Составители Г.А. Данильева Н.Б. Шаинян
Анна Саакянц «Жизнь Цветавой. Бессмертная птица-феникс» Москва Центрполиграф 2002
Анастасия Цветаева «Неисчерпаемое» Москва Отечество 1992
«Марина Цветаева в Москве. Путь к гибели» Автор – составитель и автор текста Ю.М. Каган Москва Отечество 1992
https://izi.travel/ru/3c7d-dom-muzey-mariny-cvetaevoy/ru#4889-detskaya/ru
http://www.vestnik.com/issues/2002/1225/win/katayeva.htm
http://tsvetaeva.lit-info.ru/tsvetaeva/vospominaniya/cvetaeva-anastasiya/11-glava-2-moj-dom-dom.htm